Продам блог. Недорого:)

Дайджест russian-maps. Волюме 23

230. План города Ярославля 1911 года (спасибо retromap)
229. План Свердловска 1931 года (спасибо retromap)
228. Карта Российской империи 1794 года (спасибо retromap)
227. План Санкт-Петербурга 1753 года (спасибо retromap)
226. Карта Рубцовского района
225. План города Екатеринбурга, 1910 год (спасибо retromap)
224. План города Перми 1898 года (спасибо retromap)
223. Карта Мариинского и части Томского уездов Томской губернии
222. План города Новгорода 1862 года (спасибо retromap)
221. План города Твери 1845 года (спасибо retromap)

«Что? Вы не знаете, кто такой Сталин?»

Было ли какое-нибудь вредительство в Наркомторге? В планировании использования товаров, в чем меня и Л. Б. Залкинда обвиняли? Не только не было, но и быть не могло. Ведь планы завоза промышленных товаров рассматривались с подробными обоснованиями на заседаниях коллегии Наркомторга. В заседаниях коллегии принимали участие ответственные и опытные партийные работники и эксперты от разных ведомств — ВСНХ, Наркомфина, крупнейших хозяйственных объединений, например, Текстильного Синдиката. Председательствовал на Коллегии А. И. Микоян, который критически, даже придирчиво просматривал каждую цифру, прежде чем согласиться на ее утверждение. О каком вредительстве в такой обстановке могла бы идти речь? Разве все, кроме меня, были слепцы? Да, я пользовался доверием Коллегии, Наркома и всех ответственных работников, меня знавших (включая Ф. Э. Дзержинского, с которым я непосредственно работал в комиссии СТО по государственным фондам, где он был председатель, а я при нем управляющим делами). Но это доверие было завоевано обоснованностью и убедительностью докладов, которые я делал, а также многими годами работы в советском государственном аппарате, начиная с его первоначальной организации, наконец, «советской политической линией», которую я проводил сперва в рядах меньшевистской партии, а затем, порвав с ней в 1920 г., когда убедился, что не смогу повернуть ее на советский путь.

В следственном деле есть показания, написанные моей рукой, в которых перечисляются вредительские акты с указанием номеров, «исходящих» из Наркомторга. Но ведь в тюрьме я ни одного документа не видел и их мне никто не показывал. Эти номера взяты «с потолка» и рассчитаны на то, что их никто не будет проверять. Но был один факт прямого нарушения мною правительственного постановления о забронировании товарных контингентов для Магнитостроя и Кузнецкстроя. И этот факт усиленно использовался следствием как центральный обвинительный материал против меня и доказательство раскрытого вредительства. Но как я совершил это нарушение? Народный комиссар торговли А. И. Микоян вызвал меня и передал устное распоряжение И. В. Сталина снять эти товарные контингенты с Магнитостроя и Кузнецкстроя и, вопреки постановлению СТО, передать их Москве. Я колебался. Но А. И. Микоян сказал: «Что? Вы не знаете, кто такой Сталин?». Нет, я знал. И, конечно, выполнил его распоряжение. А через несколько дней в «Правде» появилась заметка о том, что Якубович не выполняет постановлений правительства и самовольно дает товарным фондам, предназначенным для Магнитостроя, другое направление. Я принес эту заметку т. Микояну. Он обещал поговорить со Сталиным. Не знаю, говорил ли. Когда меня спустя немного времени арестовали, то следователи обвинили меня во вредительстве, разоблаченном «Правдой». Я предлагал спросить Микояна, спросить Сталина. Но следователи надо мною хохотали. Вот в этом «вредительстве» я тоже «сознался».

(Из письма Михаила Якубовича Генеральному Прокурору СССР о процессе меньшевиков в 1931 г., 5 мая 1967 г.. Взято из этой книги, которую всячески рекомендую.)