наблюдизмЫ и размЫшлизмЫ

(Текст просоветского еврея, описывающего отношение креаклов начала прошлого века к Столыпину и его политике, конечно, адская смесь всех претензий, которые может родить советская, еврейская и креаклская философия к личности и деятельности премьер-министра Российской империи, и не открывает, естественно, ничего нового и оригинального, но почитать любопытно.)

Толстой и Столыпин

Ни одному из политических деятелей начала XX в. не посчастливилось в наше время так, как Столыпину. Годы его правительственной деятельности считаются временем национального и государственного подъема России: почти парламентский строй, почти свободная печать, высокая урожайность и хлебный экспорт, бурное развитие промышленности. В центре этих событий — министр внутренних дел, а затем премьер — Петр Аркадьевич Столыпин. В оценке его сходятся самые различные деятели нашего времени. На первом съезде народных депутатов СССР Валентин Распутин, обращаясь к чересчур либеральным и угрожающим государственным устоям ораторам, привел знаменитые слова Столыпина из его думской речи: «Вам, господа, нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Привел, правда, с осторожностью — не назвав источник цитаты и заменив «великую Россию» на «великую страну». Осторожность была вызвана условиями времени: существовал еще Союз Советских Социалистических Республик, и В. Распутину предстояло стать видной фигурой в этом государстве — советником Президента СССР. Прямо отождествлять Советский Союз с Российской империей Столыпина было неудобно; приходилось говорить о «великой стране». Но осторожность была излишней. Уже с 1989 г. имя Столыпина стало все чаще появляться на страницах печати. В начале 1990 г. ему одновременно были посвящены статьи в двух журналах: в «Молодой гвардии» была перепечатана старая статья харбинского эмигранта В. П. Иванова; в «Нашем современнике» — опубликована статья И. Дьякова «Забытый исполин». В статье Дьякова есть все, чему положено быть в «Нашем современнике»: «тайные шашни бесчестных политиканов, именитых думских деятелей, направленные прямо против национальных интересов Российской империи» (Милюков, Набоков), «масон Ковалевский», защищавший почему-то эсеровскую программу, иностранные конкуренты, напуганные русским хлебным экспортом и пестовавшие недовольных «как слева, так и справа», «царь, далеко не „бездарный“, далеко не „нерешительный“», отстоявший Столыпина, и, наконец, убивший его «подонок» — «Мордка Богров».

Однако национал-патриоты в защите Столыпина так же запоздали, как и В. Распутин, когда он цитировал Столыпина, не называя его по имени и искажая текст его речи. «Исполин» уже перестал к этому времени быть «забытым». Еще в июле 1989 г. либеральная «Литературная газета» опубликовала интервью с 85-летним сыном Столыпина Аркадием Петровичем, а беседовавшая с ним интервьюерша охарактеризовала П. А. Столыпина как государственного деятеля, который «лучше понял психологию, настроения и чаяния крестьян, чем интеллигенция, которая все время кстати и некстати клялась именем народа». «К Столыпину я отношусь крайне положительно... Столыпин был надеждой страны и начал очень плодотворный процесс», — заявил один из наиболее видных современных экономистов страны Н. Шмелев. Подобные симпатии выразили в беседах по радио публицист Ю. Черниченко и писатель-эмигрант Б. Хазанов. Хазанову вспомнились при этом, правда, и тюремные «столыпинские вагоны, в которых ему, тогдашнему «зеку», пришлось несколько раз пересечь страну.

Однако всеобщему преклонению перед Столыпиным сильно мешают свидетели, чьи показания игнорировать труднее, чем воспоминания о школьных и вузовских уроках. Это не только узник столыпинской каторги Андрей Соболь — как никак, бывший революционер, лицо небеспристрастное, не только советские исследователи, которых всегда можно заподозрить в необъективности. Это и современники, с которыми трудно не считаться.
( Ужасы столыпинщины )
(Источник: Лурье Я. С. После Льва Толстого: Исторические воззрения Толстого и проблемы XX века. — СПб., 1993.)